Не любите меня за большие сиськи, полюбите за бессмертную душу.
Они становились ближе. Ближе, чем могли бы. Будто бы срастались друг с другом. И ей иногда казалось, что самым важным человеком в жизни становится тот, который знает, сколько сахара требуется положить в чай, чтобы она была довольна. Тот, кто может позвонить ей из своего кабинета и начать разговор с «Послушай, я тут подумал…».
Обычно, после такого «Послушай, я тут подумал…», она вставала со своего места, без стука входила в его кабинет и усаживалась к нему на колени. И тогда слушала. А он рассказывал о матери и отце, о взбалмошной сестре и её муже, которому досталось воистину ангельское терпение; об учёбе в колледже и о том, как становился на ноги. Он вслух думал о том, как было бы прекрасно и здорово на выходные улететь в Чикаго или на Майами. Или взять, наконец-то, отпуск и улететь в Каталонию. В Барселону или в Льейду. Потому что только там такой горячий воздух, что мечтается, дышится, любится, танцуется и смеётся совершенно иначе, по-особому. А ещё они обязательно должны были побывать вместе в Андалусии. Потому что в этом было бы что-то по-настоящему особенное. Когда он тайком разглядывал её лодыжки, щиколотки и колени – лишний раз убеждался, что она просто создана для служения Терпсихоре: потрясающее тело и подходящий темперамент смогли бы реализоваться в ритмах фламенко.
Обычно, после такого «Послушай, я тут подумал…», она вставала со своего места, без стука входила в его кабинет и усаживалась к нему на колени. И тогда слушала. А он рассказывал о матери и отце, о взбалмошной сестре и её муже, которому досталось воистину ангельское терпение; об учёбе в колледже и о том, как становился на ноги. Он вслух думал о том, как было бы прекрасно и здорово на выходные улететь в Чикаго или на Майами. Или взять, наконец-то, отпуск и улететь в Каталонию. В Барселону или в Льейду. Потому что только там такой горячий воздух, что мечтается, дышится, любится, танцуется и смеётся совершенно иначе, по-особому. А ещё они обязательно должны были побывать вместе в Андалусии. Потому что в этом было бы что-то по-настоящему особенное. Когда он тайком разглядывал её лодыжки, щиколотки и колени – лишний раз убеждался, что она просто создана для служения Терпсихоре: потрясающее тело и подходящий темперамент смогли бы реализоваться в ритмах фламенко.
Я просто позвонил, чтобы сказать...